Название этой работы – miss Christmas – строится на языковой двусмыслице. Его можно понять и перевести как «мисс Рождество», но можно и как «лишиться Рождества», остаться без него. Парадоксален и изобразительный ряд работы: перед нами реальная неподвижная жестяная банка, которая отбрасывает на стену подвижную пальмообразную тень. Неочевидно и парадоксально, наконец, и пересечение названия работы с ее визуальным рядом. Если традиционным символом Рождества является новогодняя елка, то можно счесть, что мотив пальмы в работе Фишкина отсылает скорее ко второму возможному значению ее названия – к утраченному Рождеству. Впрочем, Рождество – время чудес, а потому и рождественская елка в этот день может явиться экзотической пальмой. Да и в субтропиках также справляют Рождество, и в силу отсутствия там настоящей ели выполнять ее роль можно назначить и пальму. В этой ситуации иллюзия принимает статус действительности, а потому и в работе Фишкина эфемерная тень в виде пальмы может быть сочтена более реальной, чем осязаемая латунная банка.

Замечательно, однако, то, что художник не дает нам ответа, по какому пути в расшифровке смысла работы должны следовать наши ассоциации. Скорее двусмысленность важна ему здесь тем, чтобы задействовать одновременно все возможные интерпретации, чтобы раскрыть присущее реальности неисчерпаемое богатство возможных смыслов и их возможных пересечений. Действительное и иллюзорное, природное и цивилизационное, материальное и неосязаемое оказываются связанными между собой, являясь условием существования друг друга.

12 декабря 2004 года Вадим Фишкин присвоил ранее безымянной звезде имя и зарегистрировал его в Национальной звездной ассоциации США. Отныне она стала называться M.I.STAR, что есть аббревиатура от «Am I a Star?» («Звезда ли я?»). Как комментирует художник свое предприятие, «дать чему-либо имя есть жест символический, но в момент наименования оно становится реальным». Значимо, что данное художником звезде имя, которое является по сути утверждением, приписывающим звезде имя звезды, есть то, что в лингвистике и логике называют тавтологией. Причем, имя это повторяется художником и в названии его работы, но только со знаком вопроса. Звезда как бы задается вопросом: в какой мере данное ей наименование может быть расценено ее сущностью?

В логике, по определению Витгенштейна, под тавтологией, которая удваивает очевидности – к примеру, «звезда есть звезда» – понимают всегда истинное выражение. С этой точки зрения звезда и в самом деле есть таковая, и вопрошать о своей адекватности своему имени у нее нет оснований. Но можно счесть и иначе. Парадоксальность тавтологии — утверждение, что звезда есть звезда на основании того, что она есть звезда – есть логическая ошибка. Ведь она являет собой утверждение, которое доказывает истинность некого положения, используя само это положение как аргумент. Отсюда знак вопроса в названии работы оказывается оправданным.

Но важно здесь и другое: смысл тавтологии в том, что она привлекает наше внимание к самому языку, выявляет сам акт номинации, вскрывая как его условность по отношению к действительности, но и его действительность по отношению к себе самому. Каждое из этих следствий тавтологии призывает нас задуматься о том, чем является действительность за пределами нашего о ней представления. Очевидно, что в мире, свободном от разграничений, которые накладывает на него человеческий язык и его наименования, явления и феномены пребывают в естественном сродстве.