В 1963 году Энди Уорхол приобрел 16-миллиметровую камеру, и одним из его первых киноэкспериментов стал фильм «Поцелуй». Эта работа строится на последовательности фрагментов, каждый из которых представляет один и тот же образ – целующуюся пару. При этом важно, что продолжительность каждого фрагмента составляет 3,5 минуты, что было в то время эквивалентно длительности одного ролика пленки. Многое в этом первом фильме Уорхола наследует его предшествующей художественной практике. Его живописные композиции представляли собой монтаж вариаций одного и того же мотива, нечто аналогичное мы видим и в «Поцелуе». В живописи он воспроизводил образы масс-медиа, а есть ли в кинематографе что-то более иконическое, чем поцелуй, показанный крупным планом. И все же, как бы ни было кинотворчество Уорхола связано с тем, что он создавал ранее, взявшись за камеру, он сразу же обнаружил в киноязыке нечто специфическое и новое. В эти же годы режиссер Пьер Паоло Пазолини, хорошо знакомый с Уорхолом и его творчеством, писал о том, что у кинематографа нет языка, так как он просто предъявляет течение жизни. Подобно тому, как смерть есть то, что в конечном счете вносит в жизнь смысл, монтаж в кино – это единственное, что организует ее ход. Режиссеру вторил тогда кинокритик и теоретик кино Андре Базен, утверждавший, что монтаж убивает реальность. Ведь при использовании монтажа естественное время и кинематографическое время расходятся: в полтора часа кинофильма можно вместить историю человеческой жизни. В ответ на это Уорхол сводит каждый фрагмент фильма к длительности одного ролика пленки, фактически представляя нам 3,5 минуты реального времени, которое, однако, прерывается вместе с концом ролика пленки, после чего неизбежно следует монтажный стык с другим аналогичным фрагментом. Таким образом, Уорхол показал нам отрывок подлинной жизни, – а что может быть более интенсивным ее проявлением, как не поцелуй!? – конец которой был предопределен технической спецификой кинематографа. Так, преодолевающая условность кинореальность появляется перед нами с тем, чтобы засвидетельствовать, что она и есть условность. Но, возможно, Уорхол хотел сказать и нечто обратное: единственный способ приобщиться к реальности – это увидеть ее на экране.